Неправильная женщина - Страница 79

— А потом?

— Потом вернемся. А зачем Вы спрашиваете?

Листвянский замялся.

— Ну, вообще-то я хотел пригласить Вас съездить в Италию на озеро Комо. Я собираюсь к детям в Штаты в конце года, а в августе у меня будет свободная неделя. Я мечтал провести ее в Вашем обществе.

— Григорий Константинович, спасибо Вам за приглашение, но Вы и сами знаете: ничего из этого не выйдет.

— Вы уверены?

— На все сто! Если было бы иначе, я не стала бы выжидать пять лет.

Григорий Константинович не стал продолжать, перевел разговор на другое. А я сидела и мучилась: он спросил меня про отпуск действительно потому, что хотел пригласить? Или имел задание от мадам референтши? Ох, конспирология доведет меня до могилы.

С горя я позволила себе третью кружку пива, которая, вместо того, чтобы меня развеселить, подействовала наоборот. Я вспомнила все плохое, что было со мной, начиная с нежного детства, и впала в мрачность.

На этом наша с Григорием вечеринка завершилась. Меня в плохом настроении я сама выношу с трудом. Листвянский почел за лучшее доставить меня к дверям моего дома раньше, чем я заплачу или начну буянить, и, слава Богу, больше никаких вопросов не задавал. А то я бы себя выдала. Нельзя мне много пива пить: оно на меня действует быстро и сильно, хорошо только, что ненадолго.

Дома никого не было. Я разделась и легла в горячую ванну. Какое блаженство! Я чувствовала, что растворяюсь в пене вся без остатка, и растворялась так минут сорок, пока вода не стала прохладной. Когда вылезла, оказалось, что хмель из меня практически выветрился. Ну и отлично. Можно пока заняться подготовкой к Таниной свадьбе. Например, достать платье и привести его в порядок. У меня два вечерних платья, черное и розовое, которые я надеваю очень редко. Я вытащила оба, повесила на дверцу шкафа и стала разглядывать. Черное на свадьбу — нехорошо, значит, остается серо-розовое, «пепел розы». Я его сшила давным-давно, лет десять назад. Надо бы примерить. Классический фасон, оно не вышло из моды, но я могла перестать в него вписываться. Оказалось, что за эти годы у меня не увеличился объем груди и бедер, а в талии я даже похудела. Платье сидело прекрасно, лучше, чем раньше. Надо его постирать, а то столько в шкафу провисело, стало пахнуть затхлым.

Когда я разводила в тазу порошок, послышался скрежет ключа в замочной скважине. Кого еще несет нелегкая? Я выглянула в коридор — Катька приехала с Мананой.

— Мам, мы в Инете пошарить. На даче все в порядке.

И тут же сунула нос в мою работу.

— К тети-Таниной свадьбе готовишься? Розовое платье стираешь? А у тебя есть туфли к этому платью?

В самую точку. Туфель-то подходящих у меня нет. Ни черные, ни белые, ни синие, ни даже вишневые не подходят. Не босоножки же надеть, в самом деле? Завтра надо будет в обувной слетать. Я закончила постирушку, вывесила платье на балкон и присоединилась к моим девочкам.

Катя писала ответ своему Эрику, а Манана сидела на диване молча.

— Ты что, зачем Катьку вперед пустила? Она тут до полуночи проболтается, а тебе с Мишей поговорить надо.

— Миши пока нет на месте, детей тоже. У них компьютер выключен. Я жду.

— Нечего сидеть, как изваяние, пошли на кухню, чаю попьем. Да ты с дороги и поешь, наверное?

Мы перебрались на кухню. В холодильнике, как водится, ничего не было, но мы пошуровали в морозилке, достали замороженные овощи, грибы, и быстренько поставили тушиться. Через полчаса по квартире уже распространялся аппетитный запах. Такое чувство, что мужчины чуют вкусненькое за тысячи километров: первыми на связь вышли Мананин муж с сыновьями. Позвонил с дачи Сережка. Женька в который раз попробовал реанимировать отношения, и даже Димка звякнул, чтобы спросить, как я поживаю. Последним позвонил Листвянский и попробовал набиться в гости. Это уже что-то запредельное. Ненаучная фантастика.

***.

Утром я попыталась выдворить дочь на дачу. Не тут то было! Она твердо стояла на том, что должна помочь нам приготовить все к тети-Таниной свадьбе. Манана ее поддержала: они вместе будут закупать продукты и делать заготовки. Пусть девочка учится. А мне предстоит еще сходить на работу по меньшей мере сегодня и завтра, так что помощи от меня немного. А я даже не могла им объяснить, почему так настойчиво выпроваживаю дочь. Оставалось только надеяться, что господин Егоров не вынырнет из какого-нибудь гардероба в ближайшие несколько часов.

Ну и напрасно я надеялась! Когда, после работы, я ввалилась в квартиру, меня встретила Манана с вытаращенными глазами.

— А где Катюха?

— Она уехала в ресторан. Ты представляешь!!! С каким-то банкиром. Сказала, прощупает на предмет работы в его структуре.

Я так и села. А Манана быстро пересказала весь ход событий. Послала она Катьку на наш местный рынок за орехами и зеленью. Та пошла и вернулась очень быстро. Глаза горят, вся взбудораженная с порога кричит:

— Манана, ты знаешь, на чем я сюда приехала?! На «Бентли»!!!

Вышла она с рынка, и тут около нее остановился целый кортеж: «Бентли» и два «Хаммера». Из «Бентли» вылез господин Егоров и предложил подвезти. Ну, от такого она не могла отказаться: интересно же, она никогда не видела такую машину изнутри. И ее, в джинсах и рваных кроссовках, с кинзой и укропом, везли в самой шикарной машине, которую только можно представить!

По дороге Егоров спросил где она учится, порадовался, что Катька собирается делать карьеру в банковской сфере, предположил, что она такая же умная, как ее маменька, и пригласил в ресторан.

Час назад она уехала.